Приятельница купила зонтик. На голубом куполе раскинулся сказочный город. Красивые дома были словно размыты туманом — нежны и пастельны. По улицам ехали крошечные автомобили, в скверах прогуливались люди. Она показала зонт во время нашей фотосъемки. Я торопилась, отснятый материал нужно было срочно везти дизайнерам, верстать, согласовывать, готовить к печати. Татьяна раскрыла зонт и…
  «Город этот выдумал один художник. Люди в нем не знали, что такое дождик. И чудак какой-то, в белый плащ одетый, продавал там зонтики зимой и летом». Я любила эту песню. Мы пели ее в студенчестве. Взрослом студенчестве — на заочном отделении журналистики Иркутского госуниверситета учились далеко не школьники. Редактора газет и телевидения съезжались из разных уголков нашей большой области. Нам повезло с курсом. Эти взрослые люди были романтиками. Мы собирались после занятий в гостинице. Наша большая группа умещалась в маленьком номере. Андрей Белов читал свои стихи, я брала гитару. И после шуток и журналистских приколов наступала тишина. В это время непременно шутили о рождении милиционера, а однажды кто-то сказал: «Слышите, шелест крыльев? Над землей пролетают ангелы». Все дружно засмеялись, словно желая снизить высоту сказанного.
  У нас были любимые песни и любимые Андрюхины стихи — «Девчонка — дай боже! Какие ресницы! А смуглая кожа ни с чьей не сравнится…». Мы засиживались допоздна, а потом шли на набережную. Вечерний Иркутск казался сказочным и нереальным. Ангара несла свои воды. С тополей летел пух и, сворачиваясь прозрачными клубками, катился по асфальту. В этом городе у нас было много любимых мест. Мы обожали его осень и весну, туманы над Ангарой, наглых голубей, колокольный звон, старые улочки…
  Время разметало моих однокурсников, словно тополиный пух. Сначала были звонки, письма. Но круговерть жизни, работа… А недавно ко мне в «Одноклассниках» пришло письмо. Оттуда, из студенческой юности. После рассказов и расспросов о личной жизни мой бывший «одноклассник» вдруг с рвущейся ностальгией стал вспоминать про город, который не может забыть. Так говорят о любви, давней, но не прошедшей. О набережной Ангары, скверах, улицах, Андрюхиных стихах, гитаре и нашей юности. Я читала его письмо после сложного редакционного дня. За открытым окном был июнь. Ночь. Тишина. В чашке возле компьютера остывал заваренный чай. В доме все спали.
…Вдруг что-то промелькнуло в темноте — то ли ночной мотылек, то ли крылья пролетающих ангелов.

Марина СТАНИСЛАВЧИК, главный редактор