Что тянет человека из тепла и уюта в путешествие, где песок не дает дышать, вода на вес золота, укус скорпиона опасен, а пыльные бури несут смертельную угрозу? Какие моторчики работают внутри, когда, вспоминая о «вчерашней» поездке и поеживаясь, он говорит: «В Гоби? Да ни за что больше!»
Но завтра начнет снова изучать карту, прокладывать новый путь и паковать вещи. Чтобы испытать это непередаваемое чувство первооткрывателя, когда чудо лежит у тебя на ладони. Когда находишь этот покрытый пластами песка и истории позвонок динозавра. Видишь настоящий мираж, успеваешь снять его на цифровую камеру, а вернувшись домой, с удивлением рассматриваешь с друзьями. И вспоминаешь, вспоминаешь… этот зыбкий миф под коротким именем Гоби.
Мы сидим в кабинете у Дианы Салацкой, пьем зеленый чай. И я слушаю историю путешествия Дианы, Роберта Кшиштофорски и их сына Марка.

«ВЫСОКИЙ СЕЗОН» В ПУСТЫНЕ
Когда мы были в прошлом году в Тибете, организаторы предложили съездить в Гоби. Но встречаться с пустыней нужно в «благоприятные» периоды. Хотя таковыми их можно назвать с большой натяжкой. Зимой там очень жесткие условия: мороз, «бесконечный» ветер и большая опасность замерзнуть. Для нас, знающих о раскаленных песках пустынь по учебникам, мысль о том, что там можно замерзнуть, кажется дикой.
Нам предложили на выбор несколько сезонов. Но осенний сразу исключили, поскольку «школьное время», а в экспедицию собирались с сыном-школьником. Определились на начало июня. Позднее оказалось, что и это не самое комфортное время. Скачки температуры в 15-20 градусов: утром холодно и без куртки не обойтись, днем настолько жарко, что можно ходить в купальнике, вечером опять надевать пуховик. Несколько ночей я даже спала одетой.

МНОГОЛИКАЯ МОНГОЛИЯ
Пятнадцать дней поездки начались и закончились в Улан-Баторе. Мы прилетели днем, закупили продукты и рано утром стартовали. С этого момента и пошел отсчет нашего путешествия. Мы находились в дороге по шесть-восемь часов. Поначалу удивляла скорость, с которой двигались, — 120 километров в час. «Вот это да! — думала я. — Какая скоростная машина». Но еще больше поразили показания спидометра во время стоянки — 60. После корректировки оказалось, что скорость в пути у нас 40-50 километров в час. Но, слава богу, это было единственным, что в ав-томобиле не работало.
В течение двух недель наша небольшая экспедиция из пяти человек проехала почти две с половиной тысячи километров, двигаясь из одного конца Гоби в другой. Мы практически сделали круг. И увидели Монголию разную: песчаную, дождливую, морозную, знойную и даже цветущую.
В это сложно поверить — пустыня начинала цвести. И мы захватили это короткое живописное время. Нам попадались поля ярких ирисов — невысоких, сантиметров пятнадцать, но самых настоящих. Цветов было много, но незнакомых, в Сибири таких нет. Мы проезжали цветущие саксауловые рощи и даже в них ночевали. Очень интересное место. Саксаулы сильно отличаются от описания в школьной программе по географии. Вместо невысоких кустарников посреди голого песка росли огромные, высотой более двух метров саксаулы, стволы были усеяны мелкими листочками и такими же маленькими трогательными желтыми цветочками. Их срок недолог — до первой жары. Замысловатых форм — прямые и закрученные, с красивыми сказочно переплетенными корнями, саксаулы похожи не на еду для верблюдов, а на заблудившихся в пустыне странников.
В Гоби самостоятельные поездки противопоказаны, рядом обязательно должен быть местный гид-проводник с хорошим знанием пути и ситуации. А в пустыне присутствие хорошего проводника — одно из важных условий и гарантий сохранности. Желательно, чтобы он был еще и переводчиком. Или хоть с каким-то знанием языка, потому что в дороге может произойти много нехороших историй. Что случалось и с нами. Если бы не наш спутник, мы бы подверглись серьезному риску.
Жилых точек на протяжении всего пути было немного. В день мы проезжали по шесть-восемь часов. Представляете, в какую глухомань забирались? При этом у нашего проводника не было GPS или иного определителя местонахождения. Как понимал, куда двигаться? Он — впереди, мы за ним. Едет-едет-едет по дороге и вдруг сворачивает — куда? почему? каким внутренним чутьем определяет? Для нас, европейцев, необъяснимо. Все-таки эти дети пустыни обладают каким-то шестым чувством. Однажды я не выдержала и спросила, сколько раз он бывал здесь. Оказалось, раз 10-15, в общем- то, не так много, с учетом этой огромной, раскинувшейся на тысячи километров однообразной местности.

ПЕСЧАНАЯ БУРЯ
Песчаная буря страшна и опасна для всех: и новичков, встретивших ее впервые, и тех, кто попадал в нее не раз. Когда начинается песчаная буря, песком засыпает абсолютно все. Выйти из машины невозможно. Мы задраивали окна, заматывались платками, но это мало спасало. Песок проникает везде — не только в глаза, как бы ты их ни закрывал, но и в рот, нос. Попадая в большом количестве в легкие, он оседает в них, и человек может умереть. Во время песчаных бурь люди погибают, как правило, от этого, а не от низких температур.
Мы оказывались в песчаной буре не раз. Однажды она застала нас ближе к вечеру, часов в пять. Температура воздуха понизилась. Песок шел стеной, очертания гор, по которым ориентировался проводник, исчезли за песочной завесой. Тяжело груженную машину качало так, словно не силы природы повинны в этом, а какая-то живая неведомая мощь. Было страшно. Вдобавок к этому оказалось, что наш проводник заблудился. И он принял решение — вернуться обратно. Хорошо, что выехали из деревни часа три назад и успели продвинуться не так далеко. К ночи ветер стих, мы переночевали, а наутро продолжили путешествие.
Природа, словно желая показать нам свое величие, не ограничилась «производством» песчаной бурей «всухую», однажды она разбавила ее дождем. Тяжело совместимые вещи — песок, ветер и вода. Мы попробовали и это чудо творца.
Ветер был не такой сильный, но начался дождь, и стало довольно холодно. Напитываясь влагой, песок тяжелеет и теряет свою легкость, летучесть и всепроникаемость. И если на песок уже мало обращаешь внимания, то дождь в пустыне удивляет своей странностью. В городе он не так заметен, а на открытом пространстве смотришь, как в кино: идет полосой, и струи хорошо видны. Ты глядишь вдаль и видишь их приближение. Это странное представление. С одной стороны кружат песчаные мини-ураганчики, ты видишь, как они зарождаются практически у твоих ног. С другой стороны — дубасит дождь. И все это происходит одновременно. Дождь и песок словно берут тебя мощными клешнями в кольцо блокады. Несколько моментов случалось неприятных и совершенно жутких. Попадая в них, ты понимаешь: наверное, твоей жизни ничего не угрожает, но, в то же время, реальная опасность существует, и при плохой квалификации гида- проводника все может плохо закончиться.
Путешествие в пустыне таит много опасностей, особенно для новичков. Вы городской житель, не знаете ориентиры, поэтому все ваши дороги поведут в никуда. Что делать, если сломалась машина? Где найти и как добыть воду при строго лимитированном количестве? Кого в пустыне бояться, от кого ждать помощи и с кем заводить дружбу? В общем, это очень серьезное путешествие, и относиться к нему, как к турпоходу, нельзя, это целая экспедиция.

ПОИСКИ ВОДЫ
Наша машина была полностью загружена. Впереди два человека — организатор-проводник-переводчик (русский из Улан-Удэ, плохо знающий монгольский, но очень известный путешественник по Гоби, Тибету, Непалу) и проводник-монгол. Сзади — я, мой муж, сын и адаптированный к поездкам багажник, полностью забитый продуктами, спальниками, палатками. За пятнадцать суток в пустыне мы ночевали в юртах только четыре раза, все остальное время в палатках.
С собой взяли несколько двадцатилитровых канистр с водой. А потом в течение пути набирали ее в селеньях, растягивая от одного до другого. Использовали в первую очередь для питья и приготовления еды, уж потом на все остальное. Поэтому было достаточно тяжело — к сожалению, ни душ, ни джакузи в пустыне не предусмотрены.
Встречались «оазисы цивилизации» — колодцы, которые и колодцами не назовешь. Водопои для животных. Будка, похожая на гараж, как правило, сложенная из непонятного материала — то ли камня, то ли бетона. В ней насос, который по длинной каменной «кишке» подает воду. Таких сооружений в пустыне довольно много, однако можно проехать два-три часа и ни разу их не встретить. Мы этой водой практически не пользовались — двери закрыты на ключ, и это действительно вода для скота.
Еды, как и воды, взяли много. Мы городские жители со своими привычками, а монгольская еда очень скудная, к тому же своеобразная и специфическая, к ней нужно привыкнуть. Монголы народ кочевой, живут на мясе. Трогать землю, копать, по их поверьям, нельзя, потому что она святая — даже ходить нужно бережно, оттого их национальная обувь с загнутыми носами.
Основное питание монголов — позы, буузы (они очень вкусные), да лапша собственного приготовления с тонко нарезанной бараниной. Я видела, как ее делают. На окровавленной стороне свежеснятой шкуры раскатывается и нарезается тесто. В пищу употребляются все части животного. Это все варится. Пробовали. Невкусно. Поэтому, как только добирались до населенного пункта, сразу закупали еду. Ассортимент был скудный, как в советское время в поселковых магазинах: хлеб, огурцы, шоколадки… Зато монгольская тушенка на славу! Поэтому набирали много и готовили из нее «миллион» блюд — тушенка с перловкой, тушенка с макаронами, рисом, хлебом..

УКУС СКОРПИОНА
На одной из ночевок Роберта укусил скорпион. Их в Гоби много, есть даже место, которое зовется долиной скорпионов. Но ядовиты черные, которых в тех краях нет, а местные «жители» молочно-прозрачные, размером с палец. Их укус чувствителен, но не опасен. Однако мужчины забеспокоились, проводник приготовил шприц с лекарством. Но превентивные меры не понадобились. Из пострадавших в этой ситуации оказался только скорпиончик — его с перепугу задавили.

МИРАЖИ
В один из дней, двигаясь по бесконечным просторам Гоби, мы увидели на горизонте сказочную картину. Это произошло неожиданно. Впереди среди голых песков заблестело озеро. На горизонте, сколько хватало взгляда, раскинулась вода, казалось, что мы добрались до огромного моря. «Это не озеро, это мираж», — сказал проводник. Невозможно было поверить. Далеко на горизонте, где песок встречался с небом, вода искрилась и играла на солнце. Вдоль нее на берегу раскинулись деревья. Полнейшая иллюзия райского места зачаровывала. И трудно было понять, на каком расстоянии происходит это чудо. Ты двигаешься к нему, а оно отступает и отступает. До тех пор, пока песок не переходит в каменистую почву. Но при этом не исчезает, а лишь расступается — ты движешься, а слева и справа от тебя та же вода, деревья.
Мы сфотографировали мираж. Я не думала, что такое возможно. Ведь, по сути, мы запечатлели камерой иллюзию, то, чего нет в реальности. За время путешествия мы видели мираж трижды — видимо, пустыня решила сделать подарок. Но самый первый оказался самым большим, даже проводник сказал, что такой мираж видит впервые. Это необъяснимо, но эти иллюзорные картинки всегда на одну тему — вода и деревья. Согласитесь — какое иезуитство в пустыне уставшим и истощенным жаждой путникам показывать воду. Еще одно доказательство того, что с пустыней играть нельзя.

ДОЛИНА ДИНОЗАВРОВ
Пустыня — мистическое место. А долина динозавров — общеизвестна в науке и у археологов. Мы отправились туда, где в 20-40 годах 20 века проходили раскопки останков динозавров. Говорят, участники этой монгольско-американской экспедиции вывезли огромное количество костей, причем фрагментами и целыми скелетами. С тех пор Монголия не избалована вниманием ученых. Из-за песчаной бури мы попали в Нэмэгэтинскую впадину только со второй попытки. Разбили лагерь и пошли знакомиться с окрестностью. Оказалось, что приехали в потрясающее по красоте место, где сама природа возвела города, дома, замки из песка. Но создавалась полная иллюзия того, что пришел великан и этих домиков настроил.
На песочных улицах, запутанных лабиринтах было очень легко заблудиться — подобные путешествия нужно совершать только с опытным человеком. Наш проводник был здесь несколько раз и знал, куда вести. Мы хотели посмотреть логово волков, мечтали найти кости динозавров.
Песчаные горы, высотой в пятнадцать этажей, были похожи на слоеный пирог. Гид посоветовал обращать внимание на белый слой мелового периода. Там, в свежих отвалах, как правило, лежат фрагменты костей. На поиски первой косточки потратили часа три. Позже была еще одна находка — позвонок динозавра сантиметров десять в высоту. А потом еще и еще одна. Этот отвалившийся пласт спрессованного песка подарил более десятка костей динозавра.
Эти ощущения сложно передать — перед глазами, спрессованное пластами, лежало время. Смотришь на отвалившиеся пласты, которые из года в год разрушают дождь, солнце, ветер, — и чувствуешь себя такой же мизерной песчинкой в огромном пласте мирозданья.

ПЕЩЕРА АЛЛАДИНА
Местечко, в которое мы прибыли, на первый взгляд, было каким-то мрачным. Русло реки, серые камни, скалы, невеселая погода — накрапывающий дождик, много летающих над головой грифов. Да и день уже клонился к закату.
В таком настроении пошли осматривать местность. И наткнулись на отверстие в скале, оно было круглое, словно сделанное не руками, а какой-то специальной машиной. Любопытство исследователей взяло верх, мы оказались внутри скалы. Все стены оказались исписаны монгольскими «иероглифами», даже не знающему языка было очевидно — смысл сводится к тому, что «здесь был Вася». Валялись какие-то шарфы, шкурка животного, стоял алтарь.
Когда собрались возвращаться, гид показал еще одно отверстие. Лаз, ведущий вглубь пещеры, оказался настолько узким, что пробираться пришлось на коленках. Темно, холодно, страшно. К тому же в пещере живут тысячи летучих мышей, и, чтобы их не испугать, двигаться нужно медленно, не делать резких движений.
Когда мы, наконец, выбрались на свободное пространство и включили фонари, ахнули… Чудо чудное, диво дивное! Все вокруг в кристаллах. Выхваченные светом из темноты, они мерцали матово и таинственно. Я читала про эту пещеру у Волкова. Он утверждает, что это кальциты, но хотелось верить, что это бриллианты, просто необработанные. Необыкновенное зрелище, нереальности увиденному добавляли летучие мыши, которые висели и копошились вокруг.
Пещера оказалась шириной метров пятнадцать и высотой восемь. Потолка практически не было видно. Но каково же было наше удивление, когда оказалось, что рядом есть еще одна «комната», «детская», куда мы тоже ползли на коленях. Она была меньше, но, как и первая, вся в кристаллах.
По версии исследователей, эти пещеры — бывшая стоянка древнего человека. Когда их открыли, внутри нашли много следов пребывания людей — ножи, украшения. Был большой соблазн отломить кристалл со стены. Но рука не поднялась, к тому же проводник сказал, что место это святое, намоленное.
Я засыпала с мыслями об этом месте. А наутро пошла туда опять. Тянуло одной не торопясь все осмотреть. Но долго побыть там не получилось. Хоть я не из пугливых, но пробегал какой-то холодок по спине. Захотелось быстрее уйти — спертый воздух, многолетний мышиный дух и ощущение того, что ты пришел в чужой дом, куда тебя не звали.
Национальный парк: яйца динозавра, восхождение на ледник
Мы знали, что на территории национального парка есть большой ледник и небольшой музей с яйцами динозавров. За ними мы и отправились в первую очередь. Сначала мы решили проверить удачу и самостоятельно найти древние яйца, но из этой затеи ничего не вышло. Тогда мы двинулись в музей, который расположился при въезде в парк, и попытались купить реликтовый предмет у смотрителя. Он неодобрительно отнесся к этому. Монголия очень жестко карает за вывоз ее достояния из страны. Желающих прихватить с собой яйцо динозавра за границу наказывают — штрафуют на 15-30 тысяч долларов и трофей забирают. Чтобы было неповадно.
Мы планировали заехать на территорию парка и переночевать. Когда получили билетик с листовкой, удивились. На ней было написано на монгольском и английском, что здесь водятся мышки (фото напечатано ниже), на которых живут блохи, зараженные чумой (!). Однако нас, русских, ничем не испугаешь. Когда ребята определили место стоянки и открыли дверь… я не предполагала, что такое возможно. Земля из-за прорытых нор была похожа на дуршлаг, мыши носились по траве, свистели и только что не играли в прятки. Мы не думали, что мышей может быть так много! Но стоило выехать за пределы парка, грызунов как не бывало.
Не стали рисковать, переночевали за территорией, а на следующий день вернулись и совершили восхождение на ледник. Идти пришлось далеко, но путь оказался очень интересным. Около часа двигались по замерзшей реке, ширина которой была метров пять-шесть. Длинная ледовая лента петляла, уходила под землю, затем появлялась вновь. Незабываемые ощущения испытываешь, когда движешься по льду, под которым шумит река. Она начинается в заповеднике небольшим ручейком, набирает силу, мощь, рисует свой длинный извилистый путь и опять уходит под землю. В июне вода была покрыта льдом толщиной метра в два. Он тает к середине лета.

ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ЦЕНТР ЗЕМЛИ
Нам хотелось оказаться на месте, которое считается энергетическим центром земли. Его каким-то образом высчитали ламы. Туда едут паломники со всех буддийских стран. Народу в день нашего приезда было много, но впечатление оказалось испорчено соседством близкой стройки. Шло восстановление монастыря, снесенного в тридцатые годы. Когда кипит стройка, сложно проникнуться совершаемыми ритуалами. Хотя все, что нам показывали, мы добросовестно совершали — здесь должна стоять женщина, там мужчина, здесь нужно посидеть, там лечь, а отсюда туда… перекатиться с боку на бок. Я уважаю все конфессии, и когда тебя посвящают в то, что формировалось веками, испытываешь внутреннее чувство причастности.
Когда буддизм пришел в Монголию, здесь начали активно строиться монастыри. К началу двадцатого века они обладали огромными, накопленными за многие века сокровищами.
Однако в 30-е годы почти все монастыри были уничтожены, и где сейчас находятся их сокровища, никто не знает. Многие мечтают их найти и предпринимают попытки. Но черные археологи в Монголию активно не едут, может быть, потому что не сохранилось никаких документов.
Те монастыри, которые хоть как-то уцелели, как правило, представляют жалкое зрелище. Но энергетически сильны и мощны, они намоленны, и это чувствуется. Мы побывали в одном из них. К слову сказать, монголы сохраняют свое наследие очень своеобразно. Приезжают семьями и остаются в монастырях жить. Их никто не заставляет, они делают это по собственной воле. Во всяком случае, так поступила семья, с которой мы встретились. У этого семейства своя история. Прадед был ламой монастыря, дед — ребенком, который видел, как монастырь разрушали. Прошло время, и дед, будучи еще мужчиной зрелого возраста, перевез сюда семью. Здесь у сына и его жены родился ребенок. Сейчас мальчику семнадцать, и он обучается на ламу, уже побывал в Индии, в Китае. Дедушка передает ему свои знания. Вот таким странным образом история, сделав виток, вернулась на круги своя.
Эта семья, как и все поселившиеся в монастырях, живет отшельнически. Ведут полностью натуральное хозяйство, но ничего не выращивают. Чем питаются? Мы привезли им вещи, фрукты и полную коробку лимонов. Лимоны — это витамины. Мы побывали в разных местах, но везде была одна и та же история. Люди переселяются в монастыри по каким-то причинам и живут фактически оторванно от всего мира. По собственному желанию, по доброй воле. Это несколько странно в нашем понимании, но я считаю, что это действительно зов их души, карма, в конце концов.
В Монголии все дышит историей. Очень много петроглифов — наскальных рисунков, которые прекрасно сохранились. Мне как галеристу было интересно. Хочу организовать экспедицию и вернуться в эти места, сфотографировать и издать альбом с петроглифами.
В начале путешествия проводник сказал: «Если увидите живого динозавра, никому не рассказывайте, все равно не поверят, подумают, что сумасшедшие». Мы увидели необычного зверя на петроглифах. Никто не смог его опознать — ростом около двух метров, похож на кенгуру, а прыгает, как заяц. Может, это и был динозавр? Шел десятый день экспедиции. И кто его знает, что там привидится после десяти дней хождения по пустыни.

ДОМОЙ
Начался последний день поездки. Последняя ночевка и 250 километров до Улан-Батора. На прошедшее уже можно было посмотреть со стороны. Начали вспоминать и гово¬рить, кто, куда хотел бы вернуться. И хоть были мы вместе в одних местах, ощущения от них оказались у каждого свои. Но в одном сошлись — все хотели бы вновь оказаться в долине динозавров.

текст: Марина Станиславчик
фото: Роберт Кшиштофорски, Вячеслав Киплюкс