Больше месяца в России. Масштабный тур по дюжине городов, включая, помимо крупных, такие как Иваново, Нижний Новгород и Воронеж. Концерт каждые два дня. Патрисия Каас в России не впервые. Но впервые ее гастрольный тур имел такой охват. И уж тем более впервые свой день рождения французская певица отмечала в… Казани.

Новое начало

Рекламировать тур в поддержку альбома с незамысловатым названием Patricia Kaas француженка начала довольно активно. За пару дней успела побывать на главных каналах страны – в прайм-таймных программах Малахова и Урган
та, провести долгую пресс-конференцию, в ходе которой наградила двух счастливчиков билетами на московский концерт (напомню, все желающие могли спеть ее песню на камеру, а видео загрузить в соцсетях с хэштегом #СпойДляКаас – прим.), дать пару десятков интервью и каждый раз, как в первый раз, искренне отвечать на надоевший вопрос «А почему нового альбома пришлось ждать 13 лет?»

«Я привезла с собой все песни, которые помогли мне существовать на протяжении всех этих
лет, – объясняла Патрисия журналистам. – Есть новые композиции, которым я даю жизнь в этом туре, потому что только на сцене они могут ее обрести, только благодаря взгляду публики. Это песни той женщины, которой я стала, женщины, которая чувствует себя прекрасно».

– Вы сказали «той женщины, которой я стала». То есть произошли какие-то существенные изменения?

– Можно и так сказать. После периода, когда я путешествовала по миру с программой «Каас поет Пиаф» (Патрисия долгое время исполняла репертуар Эдит Пиаф и даже записала альбом с ее песнями – прим.), прошло много времени. Мне кажется, что сейчас у меня началась вторая жизнь, но уже с опытом прежней: я задаю меньше вопросов, я больше доверяю себе, и я поняла, что не надо никому ничего доказывать. Наверное, я наконец пришла к гармонии, к миру с самой собой. Это состояние, разумеется, сказалось на творчестве, отразилось в самих песнях, в выборе тем и их интерпретации.

– То есть вы чувствуете, что они поменялись вместе с вами?

– Мои друзья говорят, что в песнях стало больше рока. Хотя по факту это просто электрическое звучание. Я его добавила. Мне сложно сказать, изменились они или нет. Зритель всегда лучше чувствует эту разницу. Если рассуждать о содержании, то я всегда пытаюсь объяснить, и даже иногда говорю со сцены, у меня есть две крайности – чувство и сила. Мне кажется, эти крайности – черты моего характера. И моя идея – выражать во время исполнения песен обе эти крайности. Я считаю, у меня это неплохо получается.

– Патрисия, почему вы назвали альбом своим именем?

– Я уже рассказывала, что представляю его как «результат перерождения». Хотя, конечно, много размышляла, как его назвать. В какой-то момент я поняла, что почти все песни на нем очень для меня важны, актуальны и все очень личные. Они обо мне сегодняшней, о том, какой я себя ощущаю.

– Однако, помимо личных переживаний, в альбоме есть несколько песен с острыми социальными темами. Например, о насилии в семье, об инцесте, о неприятии гомофобии, о жертвах парижских терактов в середине ноября 2015 года.

– К сожалению, этими песнями я ничего не смогу изменить. Хотя было бы прекрасно. Я верю, искусство может лишь поспособствовать тому, чтобы люди стали более открытыми. Ведь по большому счету эти песни, включая «Le jour et l’heure» («День и час»), посвященную парижским терактам, призваны открыть глаза тем людям, которые раньше боялись говорить на какие-то скользкие и сложные темы. Конечно, песней я не изменю ситуацию в целом, но, надеюсь, с ее помощью люди начнут говорить открыто о своем опыте, даже если стесняются этого.

Мерзлячка Пэт

– Патрисия, в России вы не впервые. Понятно, что задавать вопрос «Как вам нравится наша страна» – глупо. Поэтому: кто ваш зритель в России?

– Судя по концертам в прошлые приезды, я интересна слушателям разных поколений. Не только тем, кто близок мне по возрасту. Мне кажется, в местной публике много любви. Ну и, конечно, Россия – очень красивая страна. Прошлый мой приезд к вам тоже был в зимние месяцы. У вас в некоторых городах столько снега, сколько я нигде не видела. Такая сказочная зима.

– Вы можете назвать себя «мерзлячкой»?

– Однозначно да. С детства не люблю холод. И, приезжая в Россию, всегда удивляюсь и поражаюсь вашим женщинам. Как они умудряются сохранить свою женственность, элегантность и при этом закутаться, чтоб не превратиться в кусок льда. Некоторые зимой носят короткие юбки. Я бы точно не рискнула.

– Во Франции ведь тоже бывает зима.

– Да, конечно. В Париже погода может моментально из лета превратиться в зиму. Не так давно я продала дом на юге Франции, в Провансе. Ради недвижимости там, где больше солнца. В Париже у меня осталась квартира. Это тоже очень красивый город. Но его красоту практически не замечаешь, если живешь там постоянно.

– В один из прошлых приездов вы исполнили на сцене русскую песню «Мне нравится, что вы больны не мной». Сказав, что это такой подарок для России. Несколько лет назад записали дуэт с российской поп-группой «Уматурман» (песня «Не позвонишь» – прим.) Есть ли в планах что-то подобное? Поступают ли предложения?

– С ребятами из этой группы вышло забавно. Мы не были знакомы раньше и не имели общих знакомых. Они просто вышли на моего директора и предложили записать дуэт. Я согласилась. Сейчас я открыта для сотрудничества с российскими музыкантами. У вас есть много интересных ди-джеев, которые делают любопытные миксы. Но, конечно, все зависит от взаимопонимания.

Депардье, Делон и Азнавур

– Понимаю, что вам неоднократно задавали этот вопрос, но правда ли, что вашу карьеру много лет назад запустил Жерар Депардье?

– Сложно однозначно ответить на этот вопрос. И да, и нет. Жерар был продюсером моего первого сингла, он дал деньги на его запись. Был 1985 год. Наш общий знакомый представил меня ему в кабаре, где я выступала. Жерар в то время был звездой номер один, любил вкладываться в разные проекты, открывать рестораны, галереи… И он решил помочь мне с песней. Слова к ней частично написала его жена Элизабет. Но сингл «Jalouse» («Ревнивый») оказался провальным. На этом наше сотрудничество закончилось. Поэтому нельзя говорить, что я состоялась благодаря Депардье.

– Говорят, в начале вашей карьеры был еще один супер-герой французского кино, а именно Ален Делон. С ним вас связывает какая-то теплая история, да?

– Однажды он мне просто позвонил, а мы не были знакомы. «Здравствуйте, – сказал он. – Это Ален Делон. Я хочу, чтобы вы прошлись со мной по красной ковровой дорожке в Каннах». Я сначала подумала, что это шутка. Выглядело это как розыгрыш. Мне пришлось отказать Делону. Я тогда усиленно готовилась к концерту.

– Но он продолжал оказывать вам знаки внимания.

– Да, ходил на мои выступления, дарил мои любимые красные розы… И однажды сказал: «У тебя будет успех. Но ты заплатишь за него одиночеством». Тогда, в начале карьеры, я восприняла его слова шуткой друга. Через много лет они оказались страшной правдой. Я с годами стала более склонна к самоизоляции. Ведь в любви не все так просто. Независимость известной женщины пугает мужчин, они начинают чувствовать себя неким дополнением, не хотят признавать себя им. Ведь моя жизнь – не та образцовая жизнь со всеми обязательными пунктами: дом, очаг, муж, дети… Пока у меня этого нет.

– Были ли еще в вашей жизни встречи, люди, события, которые мотивировали вас к серьезным изменениям?

– Никогда не забуду разговор с Шарлем Азнавуром, который сказал мне очень важную вещь: «Ты никогда не выйдешь из моды, если не будешь за ней гнаться». Во многом это меня сформировало, стало жизненным кредо.

Французская Мадонна

– Раз вы затронули тему моды, то позвольте задать вам вопрос о ней. Вы считаетесь невероятно стильным артистом. И с точки зрения подачи материала, и с точки зрения внешнего вида. Как формировался ваш стиль?

– Не секрет, что я люблю красивую одежду и могу долго просидеть перед зеркалом. Однако я никогда не хотела быть иконой стиля, как меня часто называют в СМИ. Стиль для меня это комфорт. Люблю, когда одежда просто удобная. Ведь я часто езжу на гастроли. А это бесконечные самолеты, машины, отели, перемещения… Очень важно, чтобы нигде ничего не жало. Просто удобная одежда, ничего более.

– В одной из китайских газет вас назвали «французской Мадонной».

– Это смешно. Дело было во Вьетнаме. И организаторы попросили надеть не очень вызывающий костюм. Я вышла на сцену в длинном платье телесного цвета. Потом посмотрела фотографии – действительно, из зала смотрелось, будто на мне вовсе нет одежды. Местные газеты и телеканалы ревели от моей якобы наглости. И тогда появилась эта история с «французской Мадонной». Знаете, я не против.

– У Мадонны, как и большинства эпатажных артистов, есть татуировки. Известно, что не так давно вы тоже сделали себе тату на спине.

– Это моя первая татуировка. Я сделала ее в 48 лет. Почему? Наверное, почувствовала необходимость переступить какие-то барьеры, ощутить себя свободной.

– Есть в планах вторая, третья?

– Все возможно. Я никогда не говорю «нет». Знаете, я мотивируюсь важными событиями в жизни. Вот будет что-то, увековечу этот момент на теле. А пока мне хватает моей девочки, которая протягивает большие цветы к небу.

текст: Владимир Рутман, специально для «В хорошем вкусе»